Дорогая еда не всегда значит вкусная. Например, икра: Лали Лобжанидзе и Гюльнара Мехтиева в детстве икру не воспринимали. До развала Советского Союза, мама Лали работала на предприятии, добывающем черную икру, и драгоценный деликатес был их ежедневным продуктом.

«Икра у нас была каждый день и уже тогда я не могла её терпеть, потому что, как в кино «Белое солнце пустыни»,  она мне надоела, - вспоминает Лали, 35-летний программист из Баку, ссылаясь на культовый советский фильм.

Потом, когда ее мама перестала там работать,  “икру мы доставали через знакомых рыбаков,” - вспоминает Лали.

28-летняя Мехтиева, активист из Баку, также вспоминает, как друг ее отца приносил черную икру в трехкилограммовых банках. “ Дома ее не особо любили, она оставалась, портилась. А потом стала дефицитом”. “Последний раз я ела икру 3 года назад, да и то красную, - говорит она, - Купила ее в duty-free, и была она так себе».

Кенуль Рустамова, 34-летний работник банка, тоже с удовольствием вспоминает икру «из детства», говоря, что ела ее «столовыми ложками», запивая сладким чаем. «Можно сказать, я выросла среди икры, - говорит она, - Я же из Нефтчалы, где ее производят  для заграницы в 113-граммовых банках». Как она вспоминает, отец любил дарить икру гостям-иностранцам: «А они порой воротили нос, а мы, дети ,смеялись, говорили, мол, ничего они не смыслят в еде».

Черная икра, как и нефть, сформировала историю Азербайджана.

Долгие годы, люди ловили осетрину и белугу в Каспийском море, но, в отличие от нефти, икра сейчас считается дефицитом.

Тогда СССР был мировым лидером в экспорте черной икры, однако все советские годы добыча ее неизменно падала. Около 90% всех мировых запасов черной икры приходилось на Каспийское море.  Поскольку Иран являлся единственной внесоветской частью береговой линии, СССР монополизировал весь мировой рынок.

Незаконный промысел не был необычным, но эксперты утверждают, что советские лидеры строго контролировали и регулировали рыбный промысел в Каспийском море.

Икорная индустрия рухнула с развалом Советского Союза в 90х, и с тех пор чрезмерный промысел и загрязнение уничтожили популяцию осетровых Каспия.

Чтобы исправить эту тенденцию, прикаспийские страны, включая Азербайджан, с начала 2000-х годов включились в борьбу с браконьерством.

Россия ввела мораторий на промысел осетровых рыб в 2008 году, а другие страны Каспийского моря последовали этому примеру в 2011 году; есть разговоры о продлении его на 20 лет.

Ловля осетровых разрешена только для исследований и то под строгими квотами.

В 2016 году Азербайджан ограничил экспорт черной икры: иностранцы могут ее приобрести только в лицензированных магазинах в международных аэропортах и могут вывезти максимум 125 грамм из страны.

За последнее десятилетие Азербайджан также профинансировал открытие осетровых ферм. По данным Министерства экологии и природных ресурсов, рыбоводческие фермы ежегодно производят в среднем 8 миллионов мальков осетровых. Часть выпущена в Каспийское море для оживления семейства осетровых.

На это понадобятся десятилетия. Из 25 различных пород осетровых только три производят ценную черную икру. Для достижения половой зрелости , находящейся под угрозой исчезновения белуге понадобилось около 20 лет.

По мере того, как количество осетровых сократилось, цены на икру взлетели.  Сегодня, когда цены достигают 2000 манатов ($1,176) за килограмм, немногие могут позволить себе такое лакомство.

В 90е Акрам Алиев, чья жена ждала первенца, приехал в поселок Бузовны, на юге Баку и купил для нее у рыбаков двести грамм черной икры, за которую заплатил сто долларов. Тогда, двадцать лет назад, они последний раз ели каспийскую икру.

55-летний Алиев вспоминает высокие скалы, поднимающиеся над песчаным пляжем, деревянные лодки, лежащие внизу на берегу под ними. А еще несколько парусников покачивались на волнах на горизонте. Но с тех пор там не осталось ни тех лодок, ни даже скал, которые пустили на камень. Вместо них, между пляжем и мечетью Али Аягы  выросли высокие коттеджи, отделенные от мира высоким каменным забором.

Цена которую Алиев заплатил за икру резко отличалась от той в 1970-х, когда один килограмм стоил около 20 рублей, по словам опрошенных респондентов. Спустя десятилетие цена икры удвоилась. По данным одного исследования, при средней зарплате в 150 рублей в месяц к концу 1980х годов, эта икра была уже недоступной для многих людей.

Все советские годы цены на икру неизменно росли, по мере того как сокращался улов.

42 летний инженер Антон Сабуров, со слов отца говорит, что во время Второй мировой, в ее голодные годы можно было миску икры и бесплатно получить у рыбаков, так как азербайджанцы многие икру не ели, а выбрасывали. «До кучи, многие не ели ни раков ни миног, а выбрасывали и их тоже можно было набрать», - говорит он.

Сегодня икру можно встретить в местной упаковке, привезенную из России, или вовсе без опознавательных знаков. А на рыбном рынке (известном как «Тезе Базар») икру можно достать, если знать там «своего человека» . Да и сам рыбный рынок за последние годы сократился. «Клиентов мало, потому многие продавцы отсюда ушли», - говорит один из торговцев. Сам он, по его словам, черную икру не ел уже лет десять.

Председатель «Объединения свободных потребителей» Эюб Гусейнов предупреждает, что  в поисках черной икры сегодня надо быть предельно осторожным, чтобы не стать жертвой обмана.

Он разделяет икру на три вида:  поддельную (это та, которая без указания производителя, состава и прочего), официально искусственная (сделанная из рыбьего жира и прочих природных продуктов), неофициально искусственная (такая же, но на которой изображен осетр и написано, что это настоящая икра), и действительно взаправдашняя черная икра, которую производит единственный игрок на этом рынке – компания Caspian fish, у которой есть все международные сертификаты. Но и она не каспийская, ее компания получает от рыб, которую разводит в специальных резервуарах на юге Азербайджана.

Те азербайджанцы, которые, еще будучи детьми, в перекусах ели икру с хлебом, теперь жаждут этого подлинного продукта. Педагог Рена Алиева, 39 лет, не ела икру с детства.

«Мне ее никогда не хватало. Как бы я хотела хоть немного [сегодня]! »