В течение 22-х лет супруги Мурад и Сусанна Егян занимаются фермерством: каждое лето и осень они продают дыни в своем придорожном соломенном киоске, расположенном всего в нескольких километрах от азербайджанской границы. Эти киоски одни из самых опасных, однако чтобы  суметь заработать на своих урожаях, другого выбора у них нет.

“Чтобы продать весь урожай, мы стоим здесь сутками”, - говорит Сусанна Егян, 56. “На этом пути, каждую секунду наша жизнь находится под угрозой. Хотя, стрельбы нет, но мы находимся перед врагом”. 

349-километровое шоссе Ерасх-Мегри проходит от запада Армении, недалеко от турецкой границы, вплоть до юга до границы с Ираном. Начало дороги – там, где  стоит киоск Егянов - прямо у азербайджанского эксклава Нахичевана.

Есть и другие опасности. “На дороге всегда грузовики и легковые автомобили”, - продолжает Егян. “Рядом с нами происходили автомобильные катастрофы. Дорога ночью освещена”.

Каждый раз, когда она слышит скрип тормозов, выбегает из киоска.

Несмотря на все это, дорога более безопасная, чем их [ныне неиспользуемый] участок, расположенный всего в двух километрах от границы. Как и другие жители пограничной деревни, Севак, им пришлось отказаться от выращивания сельскохозяйственных культур и перейти на менее плодородные участки вблизи шоссе Ерасх-Мегри. Чтобы иметь богатый урожай, они регулярно меняют место выращивания.

“Мы продаем этот урожай в этой опасной зоне, чтобы зарабатывать на жизнь, точнее на выживание”, - говорит сосед Егяна, 60-летний Апавен Абраамян. “Мы храним вещи на зиму. В противном случае умрем от голода”.

Продажа арбузов и дынь водителям на шоссе от августа до октября дает жителям достаточно дохода на зиму и весну. Они используют непроданный урожай для обмена продуктами из других деревень.

В качестве резидентов пограничной зоны они получают 50-процентную скидку на стоимость воды, ежемесячную субсидию в размере 5000 драм (10,34$) на электроэнергию и небольшую скидку (1000-2000 драм или около 2-4 $) на удобрения.

Но они все еще помнят былые легкие времена. “Когда граница была открыта, близлежащая деревня Садарак была очень удобна для торговли: очень близко и был большой рынок. Мы могли быстрее продавать наши продукты. Теперь мы должны продавать часть наших продуктов посредникам по низким ценам”, - рассказывает 62-летний Альберт Багдасарян.

Однако торговые связи с Азербайджаном не привели к снижению враждебности, когда война в Нагорном Карабахе началась в 1990-е. “Здесь ситуация была очень напряженной”, - вспоминает Багдасарян. “Мы стояли на границе с оружием в наших руках. Наши жены и дети были с нами и прятались в подвалах во время перестрелок”.

Сегодня люди уезжают из деревни Паруйр Севак. Багдасарян описывает это как “наполовину пустое и неинтересное для молодежи”.

“Они уезжают из деревни в Ереван или за границу. А старые остаются - куда они могут пойти? Они не могут работать”.

Каждый год Багдасарян проводит один месяц с сыном в России. Остальную часть сезона он остается дома и ждет весну.

Изнурительная жизнь наносит урон.

Апавен Абраамян признает, что он курит три пачки по 20 сигарет и выпивает “семь-восемь” чашек кофе каждый день, ожидая клиентов фруктов.

Жена Егяана, которому пришлось отказаться от дальнейшего образования, когда она вышла замуж в 18 лет, отмечает, что “я почувствовала трудность жизни в раннем возрасте”.

Она продолжает после паузы. “Смотрите, разве эти руки женственны? Посмотрите на трещины и мозоли. Я устала от этой тяжелой работы. Я хочу быть стройной женщиной”.

Она также беспокоится о “проблемах со слухом” от трафика, из-за которого “начинаешь говорить громко”.

Но она сама всегда говорит спокойно и с улыбкой.