Детство Сильва Иосебашвили (54) пахнет новоиспеченной мацой и сказочным ароматом фруктового сада. В своих заветных детских воспоминаниях она гуляет со своей любимой бабушкой по улицам Цхинвали и их окружает теплота, исходящая из пекарни при Цхинвальской Синагогe. 

Крепкие родственные корни Сильвы находятся в городе Цхинвали, где она родилась в глубоко уважаемой известной семье, в городе с богатым наследием Грузинских Евреев, который сейчас оккупирован.

"Я так четко помню запах новоиспеченной мацы, которую пекли в пекарне при Синагоге к Песаху. Папа так любил сажать меня на плечи и мы вместе приходили в Синагогу в 2 часа ночи. Все смотрели на меня и удивлялись, ведь в Синагоге в это ночное время из детей были только мальчики. Я помню как мы заносили мацу в дом и клали на белую скатерть ... вот, запахом этой мацы пропитаны мои детские воспоминания" - вспоминает Сильва .

Богатое культурное наследие грузинской еврейской общины Цхинвали можно встретить во многих исторических документах. В научных трудах XVIII века Вахушти Батонишвили "История царства Грузинского" город "КрЦхинвали" описан как город на грани Лиахви, с приятным воздухом, где проживают грузины, армяне и евреи.

Грузинский национальный центр рукописей предоставляет демографические данные 1770 года , в которых описаны семьи, проживавшие в  Цхинвали. В этих данных речь идет о трех этнических группах: этнические грузины, армяне и евреи. В 1886 году в Цхинвали проживали 3832 человек, 1953 из них были евреи. Уже в 1922 году в городе проживали 64 русских, 613 осетин, 765 армян, 1436 грузин и 1651 еврей. В советское время функционировали и еврейские колхозы.  

В ХХ веке осетинское население города начало расти. 

Во время вооруженных событий в 1993-м году, число грузинских евреев в Цхинвальском регионе составляло около 300 человек.

Детство Сильвы было раскрашено яркими цветами, в котором легко и гармонично сочетались традиции грузин, осетин и евреев. Они пекли хачапури, хабизгину и сахараджин.  

"Самые яркие мои детские воспоминания связаны с моей любимой бабушкой Симхо. Такое ощущение, будто я и сейчас вижу как она расчесывает свои волосы и заплетает их в две прелестные косички, накрывая потом голову элегантным шарфиком. В ее гардеробе были только классические платья. Я обожала гулять с ней по Цхинвальским улицам и  безгранично гордилась ею! Она сама готовила кошерное вино и пекла сладкий хлеб в тоне (круглая глиняная печь). Я так любила бывать у нее в гостях! При виде меня она говорила: "Вот и пришла моя антаклера-шантаклера-балерина... ".

Во времена Советского Союза Симха Шаптошвили-Иосебашвили была депутатом СССР. Она была единственной грузинской еврейкой среди депутатов.

“Кроме как быть депутатом, она была мостом между богатыми и бедными горожанами. Она всегда сражалась за социальное равенство в Цхинвали”. 

Еврейское имя Сильви тоже Симха, на иврит переводится как "радость".

Родители Сильви, Луиза Биниашвили и Хаим Иосебашвили также коренные Цхинвальцы. Вскоре после их помолвки, мама Луизы умерла, а свекровь Симха стала для нее роднее родной мамы. У Луизы и Симхы были особые отношения. Свою дочку Луиза назвала честь свекрови.

У Сильвы в памяти запечатлелся  многонациональный город, где люди жили и работали по соседству, были и смешанные браки между осетинами и евреями, семьи вместе готовились и гуляли свадьбы. 

В начале 1970-х началась Алия - репатриация иудеев в Израиль. Люди начали уезжать и община начала уменьшатся. 

Луиза вспоминает как "люди не боялись репатриироваться в Израиль. Дорога в Израиль открылась и они начали уезжать. Сначала уехали жители Карели, Хашури и ближайших сел. Были и печальные истории репатриации, когда разбивались семьи ... или когда люди откладывали выезд из-за того, что не могли взять свою любимую собаку с собой". 

Будучи ребенком, Сильва помнит как евреи начали репатриацию. 

"Я помню как они собирали всю свою жизнь в большие деревянные коробки. Эти коробки отправлялись в Израиль через Батуми"

"Я так переживала когда мои близкие друзья уезжали. Будучи ребенком я не понимала почему они уезжают, ведь мы не собирались делать Алию. Наша жизнь в Цхинвали была такая насыщенная и мы очень любили свою родину". 

Семья Луизы Биниашвили и Хаима Иосебашвили была одной из последних, которые выехали из Цхинвали. "Во время обострившегося  конфликта и напряженной ситуации в 1993-м году, людям пришлось покинуть город из-за отсутствия безопасности. Люди переезжали в Гори, Тбилиси или другие места. В 1993 году Синагоги также начали закрываться после того, как грузинские евреи начали выезжать семьями. Наша родня и главы общины тоже покинули город”.  

Напряженная ситуация в Цхинвальском регионе коснулась и семьи Иосебашвили. 

Четыре вооруженных боевика зашли к ним домой. Луиза и Хаим уже знали что они пришли забрать их дом. Луиза помнит как один из них заглянул к ним в дом, и попросил освободить его. Взамен на это они пообещали им безопасный выезд из Цхинвали со всеми вещами и багажом на территорию подконтрольную Грузинским властям. Что самое главное - один из боевиков обещал присмотр за могилой молодой Русудан Иосебашвили, дочкой Луизи и Хаима.  

Иосебашвили оставили свой дом этому боевику. Он сдержал свое слово и обеспечил безопасный приезд Луизи и Хаима в Тбилиси. За дом он также отдал 1000 долларов в эквиваленте к национальной валюте. 

Большинство Цхинвальских евреев проживают в Израиле. Луиза и Хаим присоединились к ним в 1998 году.

В другой части страны -  Абхазии, еврейская община обрела такую же судьбу. Вековая история грузинских евреев была изменена Абхазской войной и продолжилась массовой эмиграцией 

Дали Ефремашвили (65), как и Сильва, родилась в семье грузинских евреев. Несмотря на запрет религиозной и еврейской жизни в СССР, мишфаха (семья) Ефремашвили была религиозной, особенно ее Мама, которая была ортодоксальной еврейкой. 

Ефремашвили строго соблюдали все еврейские обычаи и законы. Дали запомнила одну деталь своего детства: во время христианской Пасхи, когда у всех были крашенные яйца, чтобы ее дети не чувствовали себя неловко, Мама отнесла яйца к соседке и попросила чтобы и ее детям тоже сделали крашанки.  

Еврейская община Абхазии проживала в основном в Сухуми и Гаграх. В Абхазии жили, дружили и работали грузинские, Ашкенази/Европейские и горские евреи. Вся община региона в 1939 году составляла 1982 человек, а в 1970 году еврейское население Абхазии достигло 4265 человек. До 1993 года еврейская жизнь Абхазии процветала: у иудеев была микве, мельница и хорошо ухоженное кладбище.

"У меня есть одна фотография, на которой изображены мы - семь человек, которые едут по набережной: Чувашка, Армянка, Абхазец, Русский, Грек, Грузин и Грузинская Еврейка ... и это и был наш быт. Мы так жили и тогда никому никакого дела не было до того, кто ты по национальности, а сейчас это очень символическая фотография".

“Я не исключаю, что до 90-х годов где-то и было какое-то напряжение, но я этого не чувствовала. Многие даже не знали что мы евреи, не нужно было этого. Мы дружили и общались с детства. Единственное что, к маме за посудой никто никогда не обращался, потому что все, что касалось еды, было табу. Вопрос еврейский ничего не менял”. 

Дали с детства знала, что где-то есть такая страна как Израиль, потому что ее дедушка на песах приносил коробку мацы. Синагога получала несколько таких маленьких подарочных коробочек и дедушка всегда приносил одну домой. 

"У этой (Израильской) мацы был другой вкус от той, которую продавали в Синагоге. Когда я выросла, я знала что есть такое государство (Израиль), но нас всегда учили, что оно является агрессором. Нас так воспитывали, но я не верила в то, что Израиль является агрессором ... это было советское образование".

Советский взгляд на еврейскую эмиграцию тронул Дали уже тогда, когда был первый поток эмиграции (1971). Ее двоюродный брат, который занимался мотокроссом и был мастером спорта, вдруг собрал чемоданы и с двумя детьми уехал в Израиль. И тогда на него начали смотреть как на изменника родины. "Конечно, я так не думала, но я не могла понять зачем он едет туда".  

Единственный раз, когда семье стало неприятно, это когда Дали была уже замужем и родители должны были выезжать вслед за братом. 

"В конце 70их мне надо было пойти в КГБ и официально отказаться от поездки (в Израиль), чтобы мой паспорт не аннулировали. Когда я туда пошла, я испытала большую неприязнь к себе. Местный начальник со мной по-другому говорил, а с моими родителями -  холодно и с неприязнью".

Ее сестра Нели тоже должна была ехать с родителями, но она вышла замуж за этнического грузина и осталась.

Дали вспоминает как работала Советская пропаганда против репатриантов - "Моя сестра вышла замуж за своего мужа уже гражданкой Израиля, у нее был паспорт и она должна была ехать. И когда она решила остаться, ей очень быстро восстановили гражданство и признали героем. По телевизору показывали известных актеров, которые обливали грязью всех, кто едет туда. "почему вы уезжаете", "вы изменники родины" ... столько всего этого было с телевизора".  

Дали осталась в Сухуми со своим мужем, этническим грузином. Она обожала свою жизнь в Абхазии, где они с мужем жили у ее любимой свекрови. С годами все больше и больше еврейской родни уезжали в Израиль. В 1988 году Дали впервые посетила свою родню в Израиле. Во время этих визитов началась война в Абхазии ... о деталях она узнает потом - от сестры.

"Однажды Абхазы зашли в Синагогу, зная, что там были грузинские евреи. Зашли и им сказали: "не выступайте и кричите что вы грузинские евреи, не говорите что вы грузины, а то с ними и вас сожжем". Грузинских евреев запугали. Тогда, многие абхазы покинули Абхазию потому что не хотели воевать" - вспоминает Дали .

Дали и ее родня проживают в Абхазии, но она часто приезжает в Грузию и считает Сухуми своим домом.

“Мой дом там (в Сухуми). Здесь это место временного проживания. Я так и не смогла привыкнуть ... Может быть и это моя вина, можно было отрубить какую-то часть, но я не могу отказаться от части которая связывает меня с Сухуми. 

Меня слишком много связывает с Сухуми и эти воспоминания только светлые; у меня нету плохих воспоминании, и это моя жизнь".