Текст: Лика Антадзе

Фото: Нино-Ана Самкарадзе

Здание государственной школы № 202 представляет собой элегантное сооружение из красного кирпича, находящееся на окраине Тбилиси. Входные ворота украшены изысканной резьбой по дереву. Во дворе здания уложен асфальт, стоят два квеври и развивающийся грузинский флаг. Однако ни один из 45 учеников школы не может насладиться этой красотой. С 1901 года это единственное  учебное заведение в Грузии, где незрячие и плохо видящие дети могут получить среднее образование.

Большинство населения Грузии о людях с нарушениями зрения знают по девочке Хатия из романа известного писателя Нодара Думбадзе “Я вижу солнце” (1962 год). Она ничего не видит, но любовь к Сосо заставляет ее прозреть.

Однако Хатия, похоже, не смогла оказать должное влияние на социальное восприятие, которое сохранилось с советских времен.

“Говоря о людях с ограниченными возможностями, мы часто забываем о незрячих и плохо видящих, будто они и не существуют, — сетует Эсма Гумберидзе из НПО “Платформа для новых возможностей”. — На протяжении веков они жили в закрытых сообществах, а теперь не выходят из своих домов”.

Медленно, люди начинают бороться с системой. Бывшая ученицы школы № 202 Эсма Гумберидзе по стипендии отучилась в США и теперь является студенткой юридического факультета Тбилисского государственного университета.

В специализированной школе детей учат читать и писать на шрифте Брайля (тактильная система, разработанная для незрячих и плохо видящих людей), ориентироваться и передвигаться, определять предметы на ощупь, использовать синтезаторы речи на компьютерах и готовить еду без посторонней помощи.

“В школе не просто получают образование, но и учат жизни”, — 63-летняя Тамила Абашия вспоминает, как училась стирать или самостоятельно укладываться спать. Отучившись, она поступила на филологический факультет, получила диплом магистра Тбилисского государственного университета и теперь почти 30 лет преподает грузинский язык и литературу в родной школе.

Специализированные школы, такие как 202-ая, позволяют людям с ограниченными возможностями получать образование. В обычных учебных заведениях они ограничены.  15 специализированных школ в Грузии (шесть из них находятся в столице) подстраиваются и учитывают специфические потребности детей страдающих как глухотой, так и церебральным параличом.

Однако Министерство образования стремится интегрировать детей с ограниченными возможностями в обычные классы. Закон “Об общем образовании” 2006 года включился в себя запуск инклюзивного образования и начал функционировать в 2014 году после того, как годом ранее Грузия ратифицировала Конвенцию о правах инвалидов. По состоянию на декабрь 2017 года, в государственных школах учатся 6 789 детей с особыми потребностями.

Глава отдела инклюзивного образования при министерстве Эка Дгебуадзе отмечает, что специализированные школы необходимы пока инклюзивное образование не будет полностью развито.

На данный момент, нехватка ресурсов, как профессиональных, так и финансовых, явлается идним ин многих проблем о чем говорится в исследовании Института гражданского развития за 2016 год.

Гумберидзе говорит, что закрытие учебных заведений, как школа №202, может привести к серьезным проблемам, потому что в обычных школах отсутствует мобильность и ориентация к потребностям детей с особенностями. 

“Незрячим и плохо видящим абитуриентам сложно будет поступить в университеты”, — отмечает она.

Освоение шрифта Брайля — основополагающий фактор получения образования. “Сначала процесс идет очень медленно, но со временем и практикой, вы набираете скорость”, — объясняет Мэри Папунаишвили, которая учится в выпускном классе школы № 202 и хочет поступить на юридический факультет. 

Надписи на шрифте Брайля весят по всему зданию, что позволяет ученикам перемещаться и определять кабинеты без посторонней помощи. 

На ряду с государственной учебной программой в школе проходят занятия, ориентированные на потребности учащихся, например, тренирующие слух и чувство ритма. На учебу в 202-ю школу приезжают дети со всей страны. В заведении есть возможность остаться на ночь, поэтому в настоящее время там живут 16 учеников из разных регионов Грузии. Гумберидзе считает, что инклюзивное образование должно быть развито по всей стране, чтобы детям не приходилось расставаться с семьями. 

Некоторые считают, что в Грузии есть место обоим системам.

“У учеников и их семей должен быть выбор. Инклюзивное образование должно быть открыто и для незрячих, но это не повод закрывать специализированные школы”, — говорит исполнительный директор Союза незрячих Грузии Резо Маисурадзе, добавив, что школы в деревнях должны быть хорошо подготовлены, а учителя — высококвалифицированы.

Последнее особенно важно. Министерство образование всех детей с проблемами зрения направляет в школу № 202. Там оказываются и дети с умственными недостатками, расстройствами аутистического спектра и нарушениями психоэмоционального состояния.

“Таким ученикам нужна другая система”, — отмечает Абашия, которую обучали преподаванию для незрячих и плохо видящих детей, а не с умственными недостатками.

В 2016 году руководство школы попросило министерство не направлять к ним детей с коэффициентом интеллекта ниже 30, поскольку у учителей нет квалификации для работы с такими учениками. Запрос не был удовлетворен, хотя отсутствие зрения остается ключевым фактором для зачисления в специализированную школу.

“Нам стоит больших усилий получить образование”, — отмечает Маисурадзе, добавив, что мотивация к работе зарождается в борьбе.

Для Абашия выход из положения связан с интеграцией. Ребенок, который играет с незрячим или плохо видящим сверстником, скорее всего, вырастет независимым и вовлеченным взрослым.

Она вспоминает, как в университете у всех ее однокурсников спрашивали домашнее задание, но не у нее. Он говорил: “Я знаю, ты все сделала, ты — хорошая девочка”.

Январь 2017, Невидымие границы