Дорога в Дзюнашох длинная и разбитая. Меркнущие воспоминания жителей этой отдаленной деревни, расположенной в горах между Арменией и Грузией, подобно этим морщинистым дорогам, говорят, что нет пути назад.

Тридцать лет назад в Дзюнашохе проживали этнические азербайджанцы, которые называли деревню Кызыл Шафак или “Красный рассвет”. Но в конце 1980-х годов, когда отношения между Арменией и Азербайджаном стали напряженными из-за Нагорного Карабаха, жители деревни решили обменять свои дома на дома этнических армян, проживающих в деревне Керкендж в Азербайджане, примерно в 540 километрах отсюда.

В феврале 1988 года массовые погромы этнических армян в азербайджанском городе Сумгаит впервые заставили жителей села Керкендж задуматься о том, чтобы покинуть Азербайджан, говорит один из бывших жителей Керкенджа.

“Однажды, когда мы были на работе, один из азербайджанцев пришел и сказал, что мы должны покинуть деревню, - говорит 63-летний Сашик Варданян. - Мы не могли в это поверить. Все началось после Сумгаита”

Цель состояла в том, чтобы сохранить целостность населения деревни. Неофициальный комитет начал искать потенциальные места переселения в Армении. Надежды сосредоточились сначала на Араратской долине Армении, богатой сельскохозяйственной области у подножия горы Арарат. Но перемещенные армяне из Баку, столицы Азербайджана, уже заняли эти деревни.

Однако Кызыл Шафак, расположенный примерно в 52 км к северу от третьего по величине города Армении Ванадзор, был открыт для этого. Этнические азербайджанцы-жители деревни хотели того же, что жители деревни Керкендж: жить вместе и жить в мире.

В то время путешествие между двумя советскими республиками все еще было возможно. Из Керкенджа в Кызыл Шафак отправился комитет, состоящий примерно из 10 сельчан. К февралю 1989 года было достигнуто устное соглашение об обмене домами между двумя деревнями.

Комитет предложил жилье в армянской деревне каждому из 250-местных семей Керкенджа в зависимости от размера семьи, вспоминает жена Варданяна, 58-летняя Соня. Затем отдельные семьи представили свои собственные соглашения, и многие семьи ездили в Кызыл Шафак для прямых переговоров с местными жителями.

Для обеих сторон приоритетом было удостовериться, что переселенцы будут защищать кладбища. Обе деревни обещали сохранить кладбища друг друга в качестве коллективной ответственности.

“До сегодняшнего дня мы заботимся о кладбищах и объясняем нашим детям, что они тоже должны заботиться о них”, - говорит Сашик Варданян.

Кладбище для армянских жителей теперь находится рядом с кладбищем, оставшимся после переселения этнических азербайджанцев.

Обмен домами проходил мирно в период с мая по август 1989 года. Ни правительство, ни тогдашняя правящая Коммунистическая партия не играли никакой роли в обмене или не проявляли интереса, говорят жители села.

Из-за нехватки автомобилей передвижение между деревнями было непростой задачей. Некоторые этнические азербайджанцы ехали в Керкендж в том же взятом в аренду автомобиле, на котором жители Керкенджа приезжали в Армению, говорят сельчане.

В случае с Соней Варданян молодой армянин из Керкенджа, который уже переехал в Армению, вернулся за ее семьей в Азербайджан, и в 2 часа ночи они вместе покинули деревню, утверждает она.

Время было выбрано из соображений безопасности. Вместо того, чтобы пересечь административную границу Азербайджана с Арменией, переселенцы отправились на север Грузии из западно-азербайджанского региона Газах, а затем - на юг, в свою новую деревню.

“Мы были последними, кто покинул деревню [Керкендж], ситуация осложнялась, - говорит Варданян. - Мы едва смогли найти машину, наш багаж уже был в Армении”.

Когда жители переехали в Кызыл Шафак, они хотели переименовать деревню и назвать ее в честь своей деревни в Азербайджане - Керкендж. Причины, по которым было выбрано название Дзюнашох [в переводе с арм. - ‘искристый, как снег’], неясны.

Мнения разделились по этому поводу. Климат в горной северной Армении был намного холоднее, чем в Керкендже, и крупный рогатый скот, картофель и зерно, а не виноградники, которые с любовью разводили в Азербайджане, были источником дохода.

Соня Варданян вспоминает, что в деревне уже были поля, засаженные картофелем, ячменем и пшеницей, когда жители Керкенджа переехали из Азербайджана.

“Люди работали, кто умел доить корову, этим и занимался. Я работала в амбарах зимой, а летом вела стадо в горы”.

Сегодня 27 семей, которые все еще живут здесь, в основном продают молоко, чтобы заработать деньги. Только восемь из этих семей являются выходцами из Керкенджа.

Остаться в деревне означает противостоять трудностям. Общественного транспорта, газоснабжения и продуктовых магазинов здесь нет.

“Был автобус, но его уже нет, - говорит Соня Варданян, - был продуктовый магазин. Все это ушло”.

Приезшие из Керкенджа относятся к Дзюнашоху, как к родному дому, но все же скучают по деревне, которую оставили.

Время в Дзюнашохе, похоже, остановилось, после обмена мало, что изменилось. Большинство домов разрушено или заброшено.

Этнические армяне-переселенцы из Баку, которые также жили в Дзюнашохе, “ничего не умели делать: они были бывшими горожанами, - говорит Соня Варданян. - И так люди начали покидать деревню один за другим. Все уехали в Россию”.

Говорят, помимо журналистов, которые посещают обе деревни, у них нет возможности получать прямые новости из Керкенджа.

“Мы жили бок о бок в течение стольких лет!” - говорит Соня Варданян, вспоминая своих бывших азербайджанских коллег и соседей.

Она помнит “настоящие армянские свадьбы”, которые собирали людей по всему району в зале торжеств Керкенджа в каждую субботу и воскресенье. “Певец и барабанщик были из нашей деревни, аккордеонисты и кларнетисты - из соседней деревни. Они подружились и играли в нашей деревне каждую неделю. Мы собирались вместе с соседями и веселились”.

Сашик Варданян вспоминает качество почвы. “Керкендж” означает ‘крепче камня’ на керкенджском диалекте местных армян, чьи предки в основном - выходцы из иранского города Хой. “Но там невозможно было найти каменей. Вокруг был чернозем и виноградники. Мы пользовались родниковой водой”.

Похоже, у сельчан мало надежд, что когда-нибудь они увидят Керкендж. На данный момент воспоминания - единственная живая связь, которая осталась.

Читайте историю о Керкендже

Этот материал может содержать термины, не принятые всеми сторонами конфликта. Термины, использованные в статье, принадлежат автору, а не Чайхане.